"Yindu zhouyou ji" ("Путешествие в Индию"), в которой описания прибрежных городов, таких как Калькутта, сочетались с выразительным рассказом о путешествии вглубь страны по следам Сюаньцзана, китайского буддийского паломника, который станет покровителем этого нового этапа в китайско-индийских отношениях. Время было выбрано удачно, поскольку десятилетием ранее индуистский ученый перевел путевые заметки Сюаньцзана на урду, хотя и с английской версии. "Сюаньцзан" на урду был опубликован Пенджабским религиозным книжным обществом, которое миссионеры основали в 1866 году.

Благодаря усилиям Тана в 1937 году финансовая поддержка Гоминьдана привела к основанию Чина Бхавана (Китайского института) при Университете Вишва-Бхарати, а также большой библиотеки книг на китайском языке, которую курировал Тан как академический межазиатский импресарио. В то же время Тагор принимал двух влиятельных европейских ученых в качестве приглашенных профессоров: француза Сильвена Леви, который приехал в 1921 году, чтобы читать лекции по санскриту и тибетскому языку, и итальянца Джузеппе Туччи (1894-1984), который провел 1923-1924 годы, знакомя индийских студентов с китайскими и тибетскими буддийскими текстами. Тан инициировал взаимную исследовательскую программу, направленную на перевод на индийские языки "потерянных" произведений санскритского буддизма, сохранившихся в китайских и тибетских переводах тысячелетней давности. Одним из их первых студентов был Васудев Гокхале (1900-1991), который впоследствии перевел несколько таких тибетских и китайских буддийских текстов и преподавал китайский язык в Институте восточных исследований Бхандаркара в Пуне, расположенном внутри страны на поезде из Бомбея.

Основанный в 1917 году, институт Бхандаркара уже в следующем году выпускал свой собственный научный журнал на английском языке. Его целью было продвижение исследований индийских ученых, изучающих санскрит и пали, хотя и с европейским вкладом. В первом номере журнала его основатель, сэр Рамакришна Бхандаркар (1837-1925), советовал своим ученым соотечественникам, что "наши критические исследования должны проводиться совместно с европейскими учеными". Тем не менее, исследования древних рукописей, которые появлялись в "Анналах" института, были направлены скорее на самопознание Индии, чем на изучение других азиатских стран; исследования Гокхале о Китае появились на страницах журнала только в конце 1930-х годов. Хотя Гокхале не разделял самопроецируемого представления Саркара о Китае как о части индуистской цивилизации, его взгляд на Китай все же был взглядом через призму индийского буддизма.

В то же время в Чина Бхаване в Бенгалии небуддийское наследие Китая представляло столь же ограниченный интерес, поскольку ни конфуцианство, ни даосизм не могли быть прослежены до Индии. Как говорилось в названии книги профессора истории Вишва-Бхарати Фаниндры Натха Бозе (1896-1932), вышедшей в 1923 году, цель Чина Бхаваны заключалась прежде всего в том, чтобы подчеркнуть влияние "индийских учителей в Китае". Хотя с индийской стороны это могло показаться привлекательным, китайские интеллектуалы начали смотреть на дело совсем иначе. Ху Ши (1891-1962), очень влиятельный философ, историк и дипломат, начал представлять буддизм как ответственный за подрыв рациональных, гуманных и протонаучных аспектов исконной китайской культуры, что привело его к осуждению "мертвого груза более тысячи лет индианизации"." Далекий от того, чтобы разделять самопрогнозируемое видение бенгальских сторонников буддизма, Ху провозгласил, что "с новыми средствами современной науки и техники, а также новых социальных и исторических наук, мы уверены, что еще сможем достичь быстрого освобождения от двухтысячелетнего культурного господства Индии".

Новый индийский интерес к Китаю, обрамленному буддизмом, не ослабевал. В те же годы, когда Тагор и Тан начали институционализировать индийскую китаистику, двое других бенгальцев отправились в собственные интерпретационные путешествия по Азии, отправившись в Париж. Калидас Наг (1892-1966) и Прабодх Чандра Багчи (1898-1956) были выпускниками Калькуттского университета (хотя Наг сначала учился в городском Шотландском церковном колледже). Они оба были связаны с Обществом Большой Индии, соучредителем которого Наг стал в 1924 году, еще будучи студентом. Два года спустя он опубликовал небольшую книгу на английском языке под названием "Великая Индия", которая в 1929 году была переведена на хинди. Тем временем он отправился в Париж, где писал докторскую диссертацию о древнеиндийской международной дипломатии. Изучение французского языка позволило ему направлять франкоязычные исследования буддизма обратно в Калькутту, как он сделал это, переведя отчет Джозефа Хакина об археологических раскопках в Афганистане, который еще раз продемонстрировал культурный охват Индии далеко за ее пределами. Перевод появился в журнале Общества Великой Индии, который Наг помог основать.

Интересы Нага и Багчи в Маха-Бхарате, или "Великой Индии", чье влияние простиралось далеко за пределы Азии, не привели бы к таким искажениям, как в книге Саркара "Китайская религия глазами индуистов". Тем не менее, они по-прежнему рассматривали Китай с точки зрения его древних связей с Индией и долга перед ней. Но в отличие от Саркара (который довольствовался посредничеством более ранних английских исследований Китая) и Нага (чье стремление к все большей Великой Индии вскоре заставило его обратить свой взор на Тихий океан), Багчи был настолько предан Китаю, что научился читать его классические труды, которые он рассматривал как проводник идей, впервые сформировавшихся на санскрите. Ибо даже Багчи был озабочен скорее буддизмом, происходящим из Индии, чем конфуцианством или даосизмом.

Опираясь на работу бенгальских первооткрывателей буддизма поколением ранее, Багчи начал изучать санскрит в Калькуттском университете, а затем был привлечен к дальнейшему обучению в университете Вишва-Бхарати приездом Сильвена Леви в 1921 году. Хотя Леви был санскритистом по образованию, его исследования во французской колониальной Юго-Восточной Азии - или Индокитае, по его убедительной французской формулировке, - привлекли его к слиянию индийских и китайских традиций, особенно через призму буддизма, что и стало основой его публикаций. Благодаря слиянию в Калькутте этих различных, но соответствующих друг другу бенгальских и французских концепций "Великой Индии", Багчи вместе с Леви отправился на следующие этапы своего китаеведческого путешествия. Не доезжая непосредственно до Китая, он отправился сначала в Королевскую библиотеку Дурбар в Непале, которая, как мы видели, была библиографическим фронтом раннего переоткрытия буддизма в Индии; затем через Индокитай, где речной порт Ханой стал франкоязычным центром азиатских исследований, параллельным Калькутте; и наконец в Японию, старые монастырские библиотеки которой Леви сделал известными для европейских исследователей китайского буддизма. После учебы во Французской школе зарубежного Востока в Ханое, в 1923 году Багчи отправился во Францию для получения докторской степени у Леви и Анри Масперо (1883-1945), который в то время завершал работу над своим монументальным трудом "Древний Китай" и чьи знания также частично были получены благодаря исследованиям во французском колониальном Индокитае. Багчи наконец добрался до Китая после этих кружных маршрутов в 1924 году, когда он путешествовал с Нагом и Тагором во время катастрофического лекционного турне последнего.

Входите в академическую среду: Профессор Прабодх Чандра Багчи